Усевшись, как я думал, как обычно, хотя это сложно проверить, я замер, моё сердце ушло в пятки, а дыхание, казалось, прекратилось. Твою ж… Что за на? Как я сразу-то не подумал об этом? После того, как я потерял зрение, у меня не просто была темнота перед глазами, у меня пропало абсолютно все, включая интерфейс. Просто тьма… Я не могу выйти. Как нажать на кнопку «логаут»? Сердце все быстрее и быстрее колотилось. Я пытался тыкаться вслепую: вдруг попаду, может, повезёт? Мне не повезло. Впрочем, ничего удивительного. Сколько бы я ни старался, нажать на кнопку выхода у меня не получалось. Паника начинала одолевать меня. Мне начало казаться, что в пещере становится мало воздуха и тяжело дышать. Что же делать? Неужели я так и останусь тут? Какого хрена? Я вскочил на ноги… Вроде бы… Непонятно, стою ли я? Ринуться обратно? А откуда я пришёл??? Я начал вертеться, тем самым ещё больше запутываясь. Да твою ж налево!! ААААА! Твари! Дайте выйти! Я начал кричать, безмолвно кричать. Не знаю, выходил ли звук из моей глотки, но вот слезы отчаяния точно потекли по щекам, этого мне и не нужно было чувствовать. Я окончательно поддался панике…
Глава 3 °Cила разума
После того, как ты теряешь всякую надежду, приходит отчаяние, и если его не побороть, за ним, как правило, следует безумие… Очень опасная грань, но кто, как не безумцы, прокладывают подобные пути в неизведанное…
Я проклинал всех, кого мог вспомнить. У меня было желание бежать, бежать так долго, насколько хватит сил, пока не упаду обезвоженный, без сознания, без дыхания. Но я усидел. Мне хотелось рвать и метать, разбить кулаки в кровь об стену пещеры, но я удержался. Я хотел уничтожить всех, кто причастен к этому заданию, любыми способами. Но я понимал, поступки, сделанные в гневе, исправить зачастую невозможно. Если взять в расчёт, что я не смогу сам себя убить, то у меня был лишь один шанс, чтобы выжить, хм, какая ирония: не могу себя убить, чтобы выжить, причем выжить в реальном мире. Я осознавал, что из-за какой-то недоработки или же из-за того, что кто-то из разработчиков чего-то не углядел, теперь моя реальная жизнь в опасности. Да их можно и засудить после этого, но, если я умру, пока прохожу это испытание, мне от этого уже легче не станет. Поэтому на глупости и бессмысленные гневные поступки у меня не было времени. Мне необходимо выбраться отсюда, не теряя ни мгновения. Трое суток на прохождение пещеры, говорил Белегорн. Полагаю, у меня как раз есть ещё двое суток, чтобы найти выход из этой ситуации, прежде чем моё тело умрёт от обезвоживания. И в таком состоянии, с мыслями о том, что это, возможно, мои последние мгновения, я должен спокойно сесть и помедитировать. Ну класс.
Надо подумать, что у меня есть? Все мои чувства утеряны. На что я могу полагаться? Удача вряд ли здесь поможет. Без какого-то шестого чувства явно не обойтись. Просто сейчас пойти куда-то, надеясь, что там будет выход, плохая идея. Остаётся сыграть по правилам, мне придётся сесть и сутки медитировать, надеюсь, это сработает, и я чего-то пойму. Может, ко мне вернутся мои чувства? Хотя даже так я сомневаюсь, что смогу разобраться, куда идти. Всё слишком бесперспективно, но ничего больше в голову мне не приходит.
В итоге я сажусь и пытаюсь сосредоточиться, вернее, для начала необходимо расслабиться. Мои мысли мечутся в голове, и мне следует успокоиться, а потом уже буду думать, что делать дальше. Прилагая огромные усилия, мне удаётся выровнять свое дыхание. Я сижу, думаю о разном, тут в мою голову снова закрадывается мысль о возможной смерти, и в очередной раз меня накрывает приступ гнева, но в этот раз я не вскакиваю на ноги, и мне удаётся побороть его гораздо быстрее. Частота сердцебиения снова потихоньку нормализуется, и теперь уже я стараюсь вовсе ни о чем не думать. С трудом, но спустя какое-то время, возможно, несколько часов, мне удаётся практически полностью отстраниться от всех проблем. Я сосредоточен лишь на этой пещере и окружении вокруг себя. Казалось, даже эта темнота ощутима как-то внутренне, душой, я начал её осязать. Изначально мне снова помог счёт: я начал считать удары своего сердца, чуть позже я отстранился от счета и просто сидел. Со временем, когда я понял, что действительно что-то поменялось в пространстве вокруг меня, я старался сфокусироваться именно на этом. Но что конкретно изменилось, я так и не смог понять, просто я начал что-то чувствовать. Но что именно, и каким образом, так и не понял.
При помощи разума я заставил свои руки поводить по земле вокруг себя, но до сих пор так и не смог ощутить ими что-либо, и не понимал, слушаются ли они меня или нет. Подвластным оставался лишь мой разум, все остальное я только предполагал. Я продолжал сидеть час, два, десять, не знаю, сколько прошло времени, я не мог точно знать. Но я продолжал сидеть и концентрироваться. Уже примерно должны были пройти сутки, но я понимал, что не достиг своей цели, что-то явно поменялось, но прямо сейчас я не готов встать и пойти. Во-первых, я просто не уверен, что смогу уйти. Во-вторых, даже если и пойду, то куда? Ответа я все ещё не получил, и мне ничего не оставалось кроме того, как продолжать концентрироваться.
Счёт времени я уже давно потерял, и понятия не имел, сколько я здесь нахожусь. Одно лишь знаю точно — пошли вторые, а то и третьи сутки. Глубоко в своём сознании, где-то отстранённо, я понимаю, что моя жизнь сейчас находиться в опасности, и если я срочно не найду способ выбраться из пещеры, то могу окончательно умереть, но даже от этих мыслей я отгородился. Я возвел воображаемую стену от всего, мой разум должен оставаться чистым. Чем больше я буду беспокоиться за свою жизнь, тем больше вероятность, что я её лишусь.
Спустя ещё очень долгое время я начал воображаемо представлять эту пещеру, точнее, то, где я сейчас нахожусь. В моей голове начала прорисовываться картинка этого места. Я его сто процентов не видел, но чувствовал, что оно именно такое. Настолько долго я здесь сижу неподвижно, что будто стал частью этой пещеры и начал понимать её. В моем мозгу прочерчивался все более чёткий рельеф, и когда картинка стала настолько полной об этом месте, она пошла вырисовываться назад, туда, откуда я пришёл. Я вспоминал каждый камушек, о который должен был споткнуться, каждую извилинку, из-за которой мне пришлось бы сворачивать, каждую яму или бугорок, все стены, и даже потолок, который я точно никак не мог ни видеть, ни чувствовать. Проход пещеры полностью предстал у меня в сознании и продолжал стремиться вырисовываться дальше. Но была лишь одна проблема, время… Какие сутки уже пошли? Третьи? Пятые? Да, теперь я и во времени стал абсолютно уверен: я нахожусь здесь пять с половиной суток с учётом дороги до этого места. Обратно идти придётся чуть меньше суток. Я должен быть уже мёртв…
Лаириэль осталась дожидаться Сэмиртона у выхода из пещеры. Белегорн отправился по каким-то своим неотложным делам, но ей было непонятно, что сейчас его больше может волновать? Какие такие дела у него возникли? Как вообще возможно? Или он специально оставил её здесь? Неужели он так сильно верит в то, что Сэмиртон будет невредим, почему он так спокоен? Но сама принцесса с каждым часом становилась все более беспокойной. Её учитель сказал, что на испытание в пещере должно уйти примерно трое суток, плюс-минус ещё одни. Но сейчас пошли уже шестые сутки, а Сэмиртона и близко не видно. Её начали посещать безумные мысли подойти поближе и попытаться покричать его, а может, и вовсе немного зайти в пещеру. Буквально до первого поворота или ответвления, так-то точно она всегда сможет вернуться назад. Какие бы слухи ни ходили об этом месте, но не может же быть так, что если она немного углубится, то сразу же потеряется там. Она точно сможет вернуться! Вдруг Сэмиртону не хватает самую малость, чтобы найти выход, и её голос направит его? Подобные мысли зародилась в её голове ещё вчера, но страх перед пещерой не позволял ей пойти на подобный необдуманный поступок. Теперь же с каждым часом она все чаще об этом задумывается и понимает, долго так длиться не может, скоро она отправится туда, пусть и будет потом об этом жалеть…